Ситуация вокруг проведения Израилем военной операции в секторе Газа становится все более сложной и непредсказуемой. Причем не столько с точки зрения военной составляющей, хотя к ней есть много вопросов, сколько с растущим напряжением в международном пространстве. В этом смысле признание палестинского государства несколькими европейскими странами является очевидным следствием продолжающегося кризиса вокруг событий в Газе. Среди признавших Норвегия, Испания и Ирландия. Кроме того, в Словении решение о признании Палестины вынесено на утверждение парламентом. Почему все больше стран признают палестинское государство и какие могут быть варианты выхода из кризисной ситуации на Ближнем Востоке, читайте в материале международного обозревателя агентства Kazinform.
Почему все больше европейских стран признают палестинское государство
На первый взгляд в рамках Европы это не слишком много. До последних событий здесь признали Палестину только четыре страны – Швеция, Мальта, Кипр и Исландия. Даже с прибавлением в этот ряд Норвегии, Ирландии, Испании и Словении это даже не большинство. При всем уважении к этим государствам, но ведущие страны Европы Германия и Франция не приняли такого решения. 6 июня президент Франции Эмманюэль Макрон заявил, что сейчас не самый подходящий момент для признания государства Палестины.
Тем не менее, весьма характерна наметившаяся тенденция, которая главным образом связана с критическим отношением либеральных кругов в Европе к современной политике Израиля. Соответственно, для него возникает довольно непростая ситуация. Потому что Тель-Авив рассчитывал на большие симпатии к себе после ужасной террористической атаки 7 октября 2023 года, которую организовало правящее в секторе Газа движение ХАМАС.
Собственно, осенью 2023 года так и было. Поддержку Израилю высказывали многие в той же Европе. Даже в арабском мире звучали слова поддержки. Если же посмотреть на ситуацию с точки зрения реальной политики, то за исключением хуситов из Йемена, практически никто в арабском и мусульманском мире не стал мешать началу Израилем военной операции в Газе. Даже Иран и лояльные ему прокси-группы в Ливане, Сирии и Ираке, не активизировали свои действия против Израиля, хотя многие этого как раз и ожидали. Конечно, ливанская «Хезболла» обстреливала северные районы Израиля. Но все-таки не настолько активно, без использования всего своего немалого военного потенциала, чтобы не провоцировать его на военную операцию.
Безусловно, нельзя говорить, что Израиль получил нечто вроде карт-бланша на свои действия против ХАМАС, но очевидно, что большая часть государств на Ближнем Востоке вроде как бы закрыла глаза на его действия. Таким образом они не только признавали его право даже не на оборону, а на месть, но и рассчитывали, что относительно быстрое завершение истории с Газой позволит вернуться к так называемому «соглашению Авраама».
Оно предусматривало достижение договоренностей между Израилем и арабскими странами Ближнего Востока с целью экономического развития региона. Его инициировали еще при бывшем президенте Дональде Трампе, когда 15 сентября 2020 года были подписаны соглашения Израиля с ОАЭ и Бахрейном. Затем к ним присоединились Судан и Марокко. В основном это происходило под давлением США. Например, Марокко пошел на соглашение с Израилем после признания его прав на спорные территории в Западной Сахаре. Судан согласился в обмен на его исключение из списка стран- спонсоров терроризма и предоставление кредита в $1,2 млрд.
Кроме того, ожидалось, что на некоем этапе к соглашению подключится еще и Саудовская Аравия. Однако ее позиция предусматривала создание палестинского государства. Характерно что до начала процесса в рамках «соглашения Авраама» Трамп вообще говорил, что надо отказаться от идеи «два народа, два государства». Он предлагал палестинским властям на Западном берегу реки Иордан создать конфедерацию с Иорданией. Помимо этого, в одном из мирных планов Трампа предусматривалось распространение законодательства Израиля на 30% территории Западного берега. Это была фактическая их аннексия. Но палестинцы отвергли эту идею. При президенте Джо Байдене США снова вернулись к концепции «два народа, два государства».
Считается, что ХАМАС атаковал Израиль 7 октября как раз с целью сорвать дальнейшее распространение в арабском мире «соглашения Авраама». Израиль в ответ заявил о намерении уничтожить ХАМАС, как минимум, чтобы он больше не был властью в Газе. Собственно, это стало своего рода основной негласного, но очевидного консенсуса в отношении трагических событий 7 октября и военной операции в секторе.
Число жертв среди мирного населения Палестины повлияло на международную повестку
Но Израиль в итоге завяз в Газе. Военная операция затянулась. Но самое главное, что число жертв среди мирного палестинского населения постепенно стало довольно ощутимо влиять на международную повестку. Тем более, что картинки из Газы транслируются в открытом эфире. Попытки Израиля контролировать телевизионные новости оказались не очень эффективными. Хотя 20 октября 2023 года был принят закон, который позволяет правительству оперативно прекращать вещание иностранного канала из Израиля в случае, если это наносит вред безопасности государства. Но в мире соцсетей такой запрет не слишком эффективен. Кроме того, Израиль не может прекратить работу либеральных СМИ из США и Европы. Поэтому сообщения из Газы весьма негативно сказались на общественных настроениях в либеральной среде в западноевропейских странах.
Израиль и его сторонники апеллируют к жертвам трагических событий 7 октября и считают, что это дает право применять все меры, в том числе для окончательного решения проблемы ХАМАС. Но сложность ситуации для них заключается в том, что по мере того, как операция затягивалась, в мире стали все больше говорить о жертвах среди мирного палестинского населения сектора Газы. Понятно, что они были неизбежны при проведении полномасштабной военной операции против хорошо подготовленного противника в густонаселенном районе. В Газе проживает до 2,5 млн человек на территории 360 квадратных километров.
Но израильская армия использовала бомбардировки территории сектора, вследствие чего была разрушена большая часть зданий в Газе. Естественно, это не могло не привести к большим жертвам среди гражданских. Министерство здравоохранения ХАМАС утверждает, что погибло 36 тысяч палестинцев. В Израиле не доверяют этим цифрам. В условиях войны вполне естественно, что воюющие стороны используют разные цифры погибших и пострадавших. Даже если допустить, что ХАМАС использует гражданские объекты в виде своего рода прикрытия от ударов, об этом говорили израильские военные, все равно масштаб уничтожения зданий и вполне вероятной гибели людей был огромным.
Конечно, Израиль исходит из необходимости для армии демократической страны беречь своих граждан. В современных войнах штурм плотно городской застройки может потребовать огромных жертв среди атакующих. Поэтому использование артиллерии и бомбардировок с воздуха является альтернативной возможностью.
Кроме того, Израиль призывал жителей покинуть свои дома на севере и в центре сектора и отправиться на юг. В результате очень много людей оказалось сконцентрировано на юге, в районе города Рафах около границы с Египтом. Возможно, что их там от 1,7 до 2 млн человек. Это создало условия для гуманитарной катастрофы, что также привело к росту смертности, особенно среди самых пожилых и маленьких детей.
В целом в самом начале этой операции у Израиля все-таки был карт-бланш, если бы он справился с ХАМАС за какой-то относительно короткий период времени и желательно с минимумом жертв среди гражданского населения. В итоге этого не получилось. Теперь война зашла в тупик. Израиль все еще хочет штурмовать Рафах, но США его сдерживают. Потому что предстоят президентские выборы (ноябрь 2024 года – прим. ред.) и для нынешней администрации крайне важно, чтобы война не помешала на них президенту Байдену. Кроме того, характер войны начал вызывать беспокойство в арабских странах, они явно устали ждать.
Мирный план Байдена
На этом фоне президент Байден 31 мая предложил новый мирный план, который состоит из трех этапов. На первом стороны соглашаются на перемирие на 6 недель, меняют часть заложников на палестинских заключенных, на втором ведут переговоры, здесь предусматривается вывод израильских войск из Газы. На третьем этапе будет осуществлять восстановление Газы.
При этом президент Байден сказал, что он основывается на предложениях Израиля. Это уже вызвало серьезный политический кризис в Израиле. Крайне правые партии в правящей коалиции уже заявили, что выйдут из нее, если план будет принят. В то же время левая оппозиция сказала, что его поддержит.
Для Израиля самое сложное в плане это ведение переговоров с ХАМАС и вывод израильских войск из Газы. Потому что высока вероятность, что ХАМАС просто вернется к власти в секторе. Следовательно, правительство Беньямина Нетаньяху не сможет достичь всех заявленных ранее целей по уничтожению этой организации.
Возможно, что в плане есть скрытые детали. Так, президент Байден в своем выступлении 31 мая сказал, что ХАМАС не сможет оставаться у власти в Газе ни при каком достигнутом соглашении. Кроме того, он отметил, что если ХАМАС не будет выполнять условия перемирия, то Израиль всегда может снова начать военные действия. Возникает логичный вопрос, если исключено участие ХАМАС в управлении Газой, то, как США собираются этого добиться. Особенно в ситуации, когда ХАМАС рассматривается в качестве одной из сторон соглашения с Израилем. То есть, он вроде бы должен подписать соглашение, пройти два первых этапа плана Байдена, а потом уступить власть в Газе. Вопрос кому?
Скорее всего речь точно идет о неких скрытых договоренностях. В противном случае совсем непонятно, почему Израиль вообще согласится на вывод войск из Газы. Можно предположить, что если это произойдет, то место израильских солдат займут какие-то коалиционные силы, возможно, что из арабских стран.
В этом контексте стоит обратить внимание на третий пункт плана Байдена, согласно которому в течение трех или пяти лет будет происходить восстановление сектора Газа под контролем США и международного сообщества. Среди арабских стран наиболее логичные кандидаты это Египет и Катар, их Байден также упоминал в своем выступлении.
Причем, сам процесс восстановления может относиться не только к инфраструктуре, но к политической составляющей. Например, в Газе за это время сделают попытку создать местную палестинскую администрацию. Если же это будет происходить в общем формате реализации идеи «два народа – два государства», тогда это может устроить практически всех участников.
Но здесь стоит обратить внимание на то, что это, скорее всего, будет происходить не в контексте демократических процедур. Потому что при любых выборах среди палестинцев ХАМАС победит или получит внушительное количество голосов, как это произошло на последних демократических выборах в Палестинской автономии в 2006 году.
Какие есть варианты преодоления кризиса
Показательно, что уже высказываются весьма разнообразные варианты выхода из тупиковой ситуации, например, монархия или поддержка какого-нибудь сильного палестинского лидера. Таким лидером некоторые считают Марвана Баргути, который отбывает срок в израильской тюрьме.
Но парадокс ситуации заключается в том, что, если в 1993 году во времена подписания соглашений в Осло международные посредники рассчитывали на демократические процедуры в эволюции палестинской автономии к государству от сильной власти тогдашнего лидера Ясира Арафата, то сегодня обратная ситуация. Они не могут полагаться на демократические процедуры и должны искать другие варианты.
В определенном смысле в случае с Палестиной и Израилем и концепцией двух государств, международное сообщество оказалось в тупиковой ситуации. Все участники вынуждены балансировать между реальной политикой и моральными аспектами этой проблемы. Все время идет прямая, но чаще заочная дискуссия, что может считаться моральным или аморальным, что может себе позволить демократия и что нет.
Собственно, и недавнее признание Палестины группой из 4 европейских стран стоит рассматривать именно в этом контексте. Они считают, что как демократическая страна Израиль не может так себя вести, как это происходило во время военной операции в Газе. В то же время Израиль пытается апеллировать к праву на защиту своих граждан, прямо или косвенно намекая на то, что в случае возникновения экзистенциональных угроз те же западноевропейские демократии часто не обращали внимания на права человека.
При этом израильские политики не могут напрямую сказать, что они находятся на Ближнем Востоке, где жесткость часто бывает практически нормой. Например, можно вспомнить, как совсем недавно в Сирии в результате гражданской войны и действий правительственных войск появилось до 7 млн беженцев, а многие города были разрушены.
В Осло в 1993 году многие проблемы были отложены до лучших времен. Например, вопросы о судьбе палестинских беженцев, о статусе Восточного Иерусалима, о израильских поселениях на Западном берегу и в конечном итоге о палестинском государстве. Они остаются неразрешимыми и сегодня.
Конечно, когда, к примеру, Испания признала Восточный Иерусалим столицей Палестины, она не учитывает, что практически эту идею невозможно реализовать. Точно также, как нет вариантов найти приемлемое решение вопроса о палестинских беженцах 1947-49 годов, потомки которых до сих пор живут в лагерях в той же Газе, в Ливане, на Западном берегу.
Но в целом понятно, что Израиль проиграл информационную повестку дня в первую очередь среди либеральной общественности в США и Европе. Хотя для него ситуация может измениться, если в ноябре выборы все-таки выиграет Дональд Трамп. Среди американских консерваторов поддержка Израиля существенно выше, чем среди либералов. К тому же, Трамп стоял у истоков «соглашения Авраама», он может не разделять концепции «два народа два государства» и он может быть весьма решительным.
Однако очевидно, что существует общая заинтересованность найти все-таки какое-то решение самого острого и самого длительного конфликта на Ближнем Востоке. Пусть даже не решить самые острые проблемы, но законсервировать ситуацию таким образом, чтобы она не слишком мешала развитию региона. В этом ситуация отличается от периода прежних арабо-израильских войн, когда была холодная война и идеологическое противостояние.